Проблема разграничения акватории Северного Ледовитого океана в настоящий момент отошла на второй план международной жизни, оттесненная и бурными, и знаменательными событиями конца марта – начала апреля, но вовсе не снята с повестки дня межгосударственных отношений.
ПЯТЬ СОИСКАТЕЛЕЙ
Кстати, возникла данная проблема отнюдь не несколько лет назад, а уже в первой половине ХХ века, когда человечество более или менее всерьез приступило к освоению Арктики. На сегодня же взгляды прибрежных стран (Россия, Канада, США, Норвегия и Дания, имеющая выход в Северный Ледовитый океан через Гренландию) на ее раздел в целом таковы.
Москва ратует за проведение границ арктических владений приполярных государств по меридианам от крайних точек их побережья до «макушки» Земли, на которой и сходятся границы всех секторов. При таком варианте большая часть Северного Ледовитого океана оказывается российской. Северный морской путь РФ считает своими внутренними водами.
Аналогичной позиции придерживается Канада, которая объявляет своими внутренними водами Северо-Западный проход и тоже выступает за секторальный вариант. Оттава очень серьезно подходит к проблеме Арктики, где находятся основные месторождения нефти и газа Страны кленового листа. Действует Федеральный совет по Арктике, его председатель при решении вопросов региона имеет статус премьер-министра. Ему подотчетны все структуры и органы, включая экономические (в том числе и нефте- и газодобывающие) и военные.
В Вашингтоне совсем другой взгляд на проблему. Соединенные Штаты настаивают на том, что государствам, имеющим выход к Северному Ледовитому океану, принадлежат только заведомо положенные им 12-мильные зоны вдоль их побережья. Соответственно полюс – ничейная территория, Северо-Западный проход и Севморпуть интернациональны. На этой почве США уже ссорятся с Канадой.
Осло и Копенгаген – за раздел Арктики по срединной линии (то есть проходящей на равном удалении от береговой линии государств), в этом случае полюс достается Дании.
Пограничные споры на конкретных участках имеют место между Россией и Норвегией (в Баренцевом море), между США и Канадой (Аляской и провинцией Юкон), Канадой и Данией (за остров Ханс площадью 1,3 кв. км, точнее – за прилегающую к нему акваторию).
Норвегия в 1977 году установила 200-мильную охранную экономическую зону вокруг Шпицбергена, но ее признают только Финляндия и Канада. Именно это и является предметом ее распрей с Россией, поскольку вся восточная часть этой 200-мильной зоны приходится на те воды, которые РФ в соответствии с секторальным вариантом считает своими.
Отдельной историей является проблема Гренландии, через которую выходит к Арктике Дания. 25 ноября 2008 года здесь был проведен референдум и 76% местных жителей, имеющих право голоса, высказались за более высокую степень автономии от Копенгагена. В ведении Дании теперь остаются внешняя политика и оборона, а гренландцы получили право распоряжаться природными ресурсами острова, решать юридические и правоохранительные вопросы, частично контролировать внешнюю политику.
Площадь Гренландии составляет 2 млн 175,6 тысячи кв. км (крупнейший остров в мире). Это 98% площади всего Датского королевства. Но численность населения – менее 60 тысяч человек. На гренландском шельфе может находиться более 160 млрд баррелей нефти. На острове расположены база ВВС США (правда, постоянно она не используется) и РЛС СПРН в Туле. Кстати, в 1946 году США хотели купить Гренландию, однако Дания от ее продажи отказалась. Сейчас есть ощущение, что Вашингтон не имеет ничего против нарастающего гренландского сепаратизма.
Интересно, что не остался в стороне от проблемы Арктики и вроде бы далекий от нее Китай. В 2008 году на норвежском Шпицбергене появилась исследовательская станция КНР. В Северный Ледовитый океан регулярно направляется ледокол «Снежный дракон». Пекин ищет ресурсы везде. Его не волнует, как разграничат Арктику. Поднебесную устроит любой вариант, при котором она каким-либо способом получит доступ к этим ресурсам.
Следует заметить, что на протяжении ХХ века вопросы разграничения Арктического бассейна носили в основном академический характер, поскольку большую часть года он был покрыт льдами. Но в последние годы этот ледяной покров стал ощутимо сокращаться, что открывает возможность для круглогодичного судоходства. Причем не только по Севморпути и Северо-Западному проходу, но и в высоких широтах. Но что еще важнее – появляются перспективы добычи нефти и газа на шельфе Северного Ледовитого океана. А запасы углеводородов здесь, судя по всему, не меньшие, чем в Персидском заливе.
Вот почему проблема Арктики перешла в практическую плоскость. Особенно это стало заметно после того, как российская экспедиция установила наш национальный флаг на месте земной оси. Организаторы этой акции забыли хорошую русскую пословицу: «Не буди лихо, пока оно тихо».
И «лихо» в лице прочих приполярных стран «проснулось» окончательно. Арктические соседи России всерьез занялись обсуждением проблемы, а также практическими исследованиями шельфа. Кроме того, все они осудили действия РФ, поскольку, по их мнению, это стиль времен холодной войны. Особенно резко реагировала Канада – и на установку флага, и на полеты российских стратегических бомбардировщиков (хоть и летают они над нейтральными водами).
Западные арктические государства пытаются выработать общий подход к проблеме. Тем более все они являются членами НАТО, а потому обязаны демонстрировать солидарность перед лицом «русской экспансии». При этом, однако, как было сказано выше, между ними самими довольно много противоречий. Все участники процесса регулярно проводят встречи на достаточно высоком уровне (последняя состоялась в Канаде, куда приехали главы МИДов), но никаких реальных результатов они не приносят.
ВОЕВАТЬ НЕЧЕМ
Представить себе военное столкновение в Арктике, конечно, сложно. Как с географической и климатической (несмотря на таяние льдов), так и с политической точки зрения. Тем не менее есть смысл рассмотреть военный баланс в регионе.
Начнем с России, протяженность арктического побережья которой составляет 19,7 тысячи км. Группировка Вооруженных Сил РФ дислоцируется лишь на самом западном его краю, на северо-западе Кольского полуострова. Это одна мотострелковая бригада, одна бригада морской пехоты, три авиабазы и два зенитно-ракетных полка С-300П. Суммарно они включают примерно 100 танков, более 100 БТР, свыше 100 артсистем и 60 боевых самолетов, около 30 ударных и столько же транспортных вертолетов.
Если двигаться вдоль арктического побережья на восток, то еще найдется всего одна боевая часть – зенитно-ракетный полк С-300П под Северодвинском. Дальше – до Берингова пролива – нет ничего.
В целом же во всем Ленинградском военном округе, включая группировку в изолированном Калининградском анклаве, соединение ВДВ, а также технику, законсервированную на базах хранения, насчитывается одна десантно-штурмовая дивизия, 8 бригад «нового облика», 12 тактических ракетных комплексов «Точка-У», 300 танков (в основном – Т-80), 400 БМП и БМД, более 1,2 тысячи БТР, 1 тысяча артсистем, 80 ЗРК. В ВВС – 10 авиабаз, 9 зрп С-300П, около 200 боевых самолетов (Су-24, Су-27, МиГ-31) и около 60 ударных вертолетов Ми-24. Все остальные военные округа к Арктике отношения не имеют (даже если территориально выходят к ее побережью), их части и соединения расположены вдоль южной границы РФ.
В состав Северного флота России входят (не будем учитывать атомные ракетные подлодки, относящиеся к СЯС) 16 атомных и 7 дизельных подлодок, 1 авианосец, 3 крейсера, 2 эсминца, 5 больших и 6 малых противолодочных кораблей, 3 малых ракетных корабля, 7 тральщиков, 5 десантных кораблей. Вместе с тем 7 атомных и 1 дизельная ПЛ, 1 крейсер, 2 БПК, 3 МПК и 3 десантных корабля находятся в ремонте или консервации. Из ремонта в нашем ВМФ корабли возвращаются в строй крайне редко. Гораздо чаще из него идут на разделку.
Кроме того, надо иметь в виду, что наш Северный флот по сути считается не только и даже не столько «северным», сколько «атлантическим». Для этого реально имеющихся 9 ПЛА, 6 ПЛ, 1 авианосца, 2 крейсеров, 2 эсминцев, 3 БПК, 3 МПК, 3 МРК, 7 ТЩ и 2 ДК «немножко мало». Особенно если учесть, что из надводных кораблей более или менее современными и боеспособными являются лишь введенные в строй в 90-е годы атомный крейсер «Петр Великий» и БПК «Адмирал Чабаненко».
Впрочем, в Канаде ситуация еще хуже, ее гигантские арктические территории контролируют только лыжные патрули. А все вооруженные силы страны располагаются на ее цивилизованном юге (примерно на широте Волгограда, максимум – Санкт-Петербурга). К тому же они, мягко говоря, невелики – всего три мотопехотные бригады, 86 танков, из которых соответствуют современным требованиям лишь 20 «Леопард-2» (66 «Леопард-1» годятся только на металлолом), примерно 500 БТР, более 100 артсистем, 80 боевых самолетов F-18.
Ненамного больше армии европейских арктических стран. В Норвегии с 1990 по 2009 год число танков сократилось с 205 до 81 (52 «Леопард-2А4», остальные – убогие «Леопард-1»), артсистем – с 531 до 68, боевых самолетов – с 90 до 57 (F-16). В Дании соответственно – с 419 до 171 (51 «Леопард-2», 120 «Леопард-1»), с 553 до 57, со 106 до 62 (тех же F-16). В этой стране продолжительность срочной службы сокращена до 4 месяцев, а в сухопутных войсках королевства осталось всего две бригады. Главное в том, что все ВС находятся в основном на Ютландском полуострове (на широте Москвы), в Гренландии же никаких значительных воинских контингентов нет. Норвежские войска тоже дислоцируются по большей части на юге страны.
Несколько серьезнее военно-морские силы трех названных выше государств, хотя и они невелики. ВМС Канады включают 4 дизельные ПЛ, 3 эсминца, 12 фрегатов. ВМС Норвегии – 6 ПЛ, 3 фрегата (достраиваются еще 2), 7 сторожевых кораблей береговой охраны, 5 ракетных катеров. ВМС Дании – 8 фрегатов, 2 корабля боевого обеспечения, 10 корветов. Между прочим несколько лет назад датское руководство, несмотря на яростные протесты офицеров, списало все ПЛ.
В целом все эти три страны военной угрозы для России не представляют. Во-первых, у них слишком слабые вооруженные силы, расположенные к тому же далеко от Арктики и вообще от наших границ. Во-вторых, как ясно показывает афганский опыт, они психологически не готовы к ведению серьезной войны.
АМЕРИКАНСКИЙ ФАКТОР
Но остаются еще США, выходящие в Арктику своим крупнейшим штатом – бывшей российской Аляской. В ее юго-восточной части сосредоточена довольно солидная военная группировка.
В годы холодной войны на Аляске дислоцировалась 6-я легкая пехотная дивизия. В 90-е ее расформировали, оставив от нее одну бригаду, которую затем через Ирак отправили в Германию. Вместо этого на Аляску прибыли две из четырех бригад 25-й легкой пехотной дивизии, размещенной на Гавайях: 1-я «Страйкер» и 4-я воздушно-десантная. Обе эти бригады являются экспериментальными. 1-я бригада стала вторым в ВС США соединением нового типа («Страйкер»), 4-я также оказалась второй в ВС США воздушно-десантной бригадой. Данные соединения созданы в соответствии с модой на высокую стратегическую мобильность: 4-я вдбр может быть переброшена в любую точку планеты за 18 часов, 1-я «Страйкер» – за 4 суток.
Правда, за высокую мобильность неизбежно приходится платить низкой боевой устойчивостью. Бригады «заточены» на противопартизанскую войну, но мало подходят для войны классической. 4-я вдбр вообще не имеет тяжелой боевой техники (кроме дивизиона буксируемых гаубиц), неважно обстоят дела и со средствами ПВО. 1-я бригада в этом отношении выглядит немногим лучше. Почти вся ее техника – это боевые машины «Страйкер» в разнообразных вариантах (БТР, БРМ, КШМ, БМТВ и т. д.), всего – 308 единиц. Из них 27 БМТВ со 105-миллиметровой пушкой, 9 самоходных ПТРК «Тоу-2» и 36 самоходных минометов, остальные машины не имеют вооружения. Еще у бригады есть 12 буксируемых гаубиц М198, ПВО отсутствует. Тут надо отметить, что «Страйкеры» (во всех вариантах) – это обычные БТР с соответствующим этому классу техники «картонным» бронированием.
Для сравнения: мотострелковая бригада «нового облика» ВС РФ имеет 41 танк, 36 САУ, 18 РСЗО, 18 самоходных ПТРК, 6 ПТО, 18 ЗРК, 6 ЗРПК. То есть при хоть сколько-нибудь приемлемом уровне боевой подготовки личного состава она не оставляет «Страйкеру» в бою один на один никаких шансов.
Правда, неясно, откуда наша мсбр в Арктике возьмется (кроме единственной на Кольском полуострове). И вообще представить себе сражения сухопутных частей в арктических ледяных пустынях, мягко говоря, сложно. Проще вообразить бои в небе.
На Аляске развернута 11-я воздушная армия, подчиненная Командованию ВВС США в зоне Тихого океана. Основу ВА составляет 3-е авиакрыло на ВВБ «Элмендорф». Оно включает две эскадрильи истребителей F-22, по одной эскадрилье истребителей F-15, самолетов ДРЛО Е-3В и транспортных самолетов С-17. Особое внимание, конечно, следует обратить на F-22, единственные в мире истребители 5-го поколения. Из 187 машин этого типа, закупленных для ВВС США, 40 оказались на Аляске.
Кроме того, на ВВБ «Эйлсон» размещено 354-е авиакрыло, включающее две эскадрильи истребителей F-16. Интересно, что одна из них – 18-я (в ней 22 самолета) является эскадрильей «Агрессор». Она укомплектована наиболее квалифицированными летчиками, которые на учениях ВВС имитируют самолеты противника, а именно – МиГ-29 (он по ТТХ ближе всего к F-16). Еще интереснее, что эта эскадрилья сформирована в 2007 году. Справедливости ради надо отметить, что во всей азиатской части РФ всего одна авиабаза оснащена МиГ-29 и находится она в Забайкальском крае, в 5 тысячах км от Аляски. Зато МиГ-29 есть у КНДР.
Таким образом, всего на Аляске находится более 100 истребителей ВВС США (для сравнения – во всей Европе у США сейчас 200 боевых самолетов). Ближайшей к ней боевой частью ВВС РФ является 6990-я АБ в Елизове, на Камчатке с 36 МиГ-31. Интересно было бы смоделировать бой между F-22 и МиГ-31, главный вопрос: на каком расстоянии мощная РЛС МиГа сможет увидеть невидимку «Рэптора»? Хотя надо сказать, что на практике подобная схватка затруднительна уже потому, что между Элмендорфом и Елизово почти 3,2 тысячи км, что превышает сумму боевых радиусов этих истребителей.
Кроме всего перечисленного на Аляске размещено 176-е авиакрыло ВВС Национальной гвардии США с транспортными самолетами С-130Н. В этом штате имеется еще несколько аэродромов, которые можно использовать для переброски дополнительного количества боевых самолетов, в первую очередь огромный гражданский аэропорт «Анкоридж». Впрочем, на Чукотке тоже есть несколько аэродромов.
А в европейской части Арктики американцы ни ВВС, ни сухопутных частей не имеют. База в исландском Кефлавике, функционировавшая с 1951 года, в 2006-м была закрыта.
Однако главным «действующим лицом» военного противостояния в Арктике, если таковое случится, заведомо станут ВМС США. И вот тогда нам придется несладко.
Допустим, Америка отправит в Арктику только силы Атлантического флота. Он насчитывает (без учета ПЛАРБ) 25 атомных субмарин, 4 авианосца, 10 крейсеров, 26 эсминцев, 13 фрегатов (и еще 5 в экстренном резерве), 14 десантных кораблей. Сравните с приведенным выше составом Северного флота РФ. Не надо забывать о том, что авианосцы влияют на обстановку в воздухе и на четырех «плавающих аэродромах» больше боевых самолетов, чем во всем Ленинградском ВО. А все американские атомные подлодки, крейсеры и эсминцы являются носителями КРМБ.
Впрочем, Аляска своей южной частью выходит не к Атлантическому, а к Тихому океану. В составе ТОФ США (опять же без ПЛАРБ) 29 ПЛА, 6 авианосцев, 12 крейсеров, 29 эсминцев, 12 фрегатов, 17 десантных кораблей.
У нас сегодня на Тихом океане в строю 7 ПЛА, 7 ПЛ, 1 крейсер, 1 эсминец, 4 БПК, 5 МПК, 3 МРК, 7 ракетных катеров, 8 тральщиков, 4 десантных корабля. Причем все крупные надводные корабли находятся во Владивостоке, от которого до Арктики более 4 тысяч км. Правда, американский ТОФ дислоцирован еще южнее, на Аляске базируются лишь корабли береговой охраны, не имеющие ракетного вооружения.
ОБРАТИМ ВНИМАНИЕ…
В заключение можно отметить, что нерешенность вопросов, связанных с разграничением Арктики, – вещь весьма опасная. Популярные у некоторых отечественных пропагандистов рассказы о массированной агрессии НАТО против России являются откровенным бредом, который не может обсуждаться всерьез. Реальные проблемы возникают именно там, где нет ясности с правовым статусом, но есть серьезные интересы.
Морской путь из Европы (где живет большинство мировых потребителей) в Восточную Азию (где находятся основные производители) через Арктику в разы короче, чем даже через Суэцкий канал (тем более чем вокруг Африки), что дает значительную экономию времени и денег. Представим себе, что ледяной покров уменьшился еще значительнее и торговые суда двинулись через полярные воды, которые мы считаем своими, а почти все остальные страны – международными. Каковы будут наши действия? Или еще интереснее: что мы будем делать, если датчане или норвежцы начнут бурить шельф, который мы считаем своим?
И, наконец, что будет, если в воды, статус которых неясен (для нас они наши, а для других – нейтральные), зайдут боевые корабли ВМС США? Кстати, именно из арктических акваторий проще всего достать с помощью КРМБ до большинства важнейших целей в России (в первую очередь, естественно, речь идет об объектах СЯС).
Еще более принципиальным является вопрос о ПРО морского базирования. Вышеупомянутые пропагандисты до сих пор не смогли объяснить, каким образом нам может с чисто технической точки зрения угрожать система ПРО США, которая, возможно, появится в Румынии. Вообще-то она неспособна помешать нашим СЯС ни при каких сценариях. При этом почему-то начисто игнорируется уже реально существующая и, видимо, весьма эффективная ПРО на крейсерах и эсминцах с системой «Иджис». ЗУР «Стандарт-SM3», способные сбивать ИСЗ и БР, установлены сейчас на 2 эсминцах Атлантического, 3 крейсерах и 13 эсминцах Тихоокеанского флотов. В планах руководства США – установить их (и соответствующим образом модернизировать РЛС) на всех 22 крейсерах и в перспективе – 65 эсминцах. Именно из высоких широт очень удобно перехватывать МБР и БРПЛ, а отнюдь не из Восточной Европы.
Проводя демонстрацию силы, надо эту силу иметь. В противном случае получается блеф, который может привести к очень печальным последствиям. Пытаясь решить проблему односторонними действиями, не подкрепленными реальными возможностями, Москва лишь добьется сплочения остальных приарктических стран на почве натовской солидарности. Притом что, как было показано выше, можно было бы весьма эффективно сыграть на противоречиях между ними вплоть до создания конфигурации «все против США». Ведь американский подход к разграничению Арктики на самом деле не устраивает больше никого.
Комментариев нет.